Ошибки, казусы и мифы энергетической статистики

Опыт Интерфакс‑ЭРА

19 ноября 2014 г., в канун III Международного форума «Энергоэффективность и Энергосбережение» его генеральный информационный партнер — Интерфакс представил рейтинг энергетической эффективности российского бизнеса. Впервые объем и качество данных о потреблении всех видов топлива, электрической и тепловой энергии, раскрытых в годовых отчетах компаний, позволили объективно сравнить энергетические затраты на единицу произведенной продукции, услуг и выполненных работ у 4500 предприятий России. Эта работа замкнула цикл сравнений энерго‑ресурсной и технологической эффективности экономики на уровне регионов России и сравнения энергоэффективности экономики стран мира. Накопленный в Интерфакс‑ЭРА опыт анализа фундаментальных данных позволяет сделать некоторые обобщения о роли кривизны финансового зеркала при информационном отображении реалий развития мировой экономики, российских регионов и отдельных компаний.

За плечами команды Интерфакс‑ЭРА 14 лет публичного разделения компаний на лучших и худших. При этом у нас не было ни одного юридически значимого конфликта с бизнесом. Мы собрали базу по 4500 предприятий из всех регионов страны. Кроме России ведется работа по предприятиям в Казахстане и Кыргызстане (подана заявка на аналогичную работу в Армении), а на уровне экономики в целом создана симметричная по показателям и, соответственно, по критериям оценки общемировая база в разрезе 209 государств и их регионально‑политических союзов. Уникальное качество созданных информационных ресурсов подтверждено Всемирным Банком, который только у Интерфакс‑ЭРА (даже не в Росстате) нашел данные, пригодные для моделирования экологических последствий вступления России в ВТО. Интерфакс имеет совместное с Moody’s рейтинговое агентство, работающее с кредитными рейтингами клиентов на территории России. На базе опыта партнерства с Moody’s сейчас разрабатывается инструментарий оценки экологической и энергетической результативности бизнеса для рынков развивающихся стран, в первую очередь для БРИКС.

Особенности современной ситуации

Суть момента — переход к новой фазе развития.

Актуальность применения фундаментальных индикаторов успешности развития определяется остротой современного момента… Все эксперты сходятся в оценках, что остановка экономического роста — это надолго, и вместо ралли надо ждать затяжного кризиса и развития процессов созидательного разрушения. В Мире наблюдаются признаки глобального и эволюционно обусловленного перехода от экстенсивной к интенсивной фазе развития цивилизации, которая предрекалась и моделью «Пределы роста» Медоуза‑Форестера и, в более общем виде, моделью Сергея Капицы (прерывание демографического роста «режимом с обострением» в интервале 2010‑2020 годов).

Суть момента в том, что кризис, в котором нам предстоит жить, кардинально иной, чем прежние кризисы экономического развития. Остановился не только экономический рост. Фундаментальные демографические и материальные процессы отчетливо меняют знак во все большем числе развитых и развивающихся стран мира. Затормаживается рост населения, снижается площадь используемых земель, снизилась даже видимая из космоса ночная освещенность планеты.

Следствие перехода — смена критериев успеха.

В предельно общем виде сжатие спроса, возникшее как следствие смены знаков развития, формирует потребность в смене существующей системы финансового управления (от управления количественным ростом к управлению качеством). Понимание фундаментальности предстоящих изменений резко повысило спрос на корпоративную социальную ответственность (КСО) бизнеса — зонтично включающую социальную, экологическую и энергетическую эффективность.

На этом фоне в 2007 году по инициативе Фонда Рокфеллера, Баффета и других влиятельных лиц и структур в мире запущено создание для нужд инвесторов новой системы нефинансовых (читай — фундаментальных!) критериев эффективности. Началось конструирование будущих измерителей для НЕфинансового успеха вложения финансовых ресурсов. Базовым понятием стали Impact Investing и его предшественник Blended Value — комбинированная (точнее купажированная) ценность, по сути, развивающие принципы устойчивого развития (англ. sustainable development).

На последнем Форуме по социально ответственным инвестициям (СОИ) представитель Внешэкономбанка России Ирина Никонова акцентировала внимание на том, что новая система отношений будет нацеливать бизнес и государства на управление не «количеством» денег (продукции, услуг), а «качеством» (эффективностью) их конечной работы для общественного развития. Именно в смене критериев успешности бизнеса видится выход из современного кризиса. Если ранее на рост материальных факторов прогресса (численности населения и уровня его потребностей) развитие отвечало рывками материальных технологий производства (кондратьевскими циклами), то при остановке демографического роста и стабилизации материальных потребностей прорыв должен быть уже НЕматериальным — в управленческих и финансовых технологиях.

Динозавры и землеройки инвестирования…

Impact Investing — понятие очень неопределенное и универсальное. В зависимости от обстоятельств и конкретной ситуации его именуют и проектным инвестированием, и развивающим, и социальным, и даже более многословно — инвестициями, содействующими преобразованию общества. Для эволюционистов универсальность (противостоящая специализации) является отличительным признаком потенциала эволюционного рывка. Универсальные землеройки, путавшиеся под ногами у множества специализированных видов динозавров, дали класс млекопитающих, заселивших планету после глобального вымирания бывших доминантов. Еще одним признаком начавшегося перерождения системы отношений является одновременный рост доли сверхкрупных государственно‑инфраструктурных инвест‑проектов и рост в сверхмалом микро‑инвестировании. Это отражение поляризации, которая, вместе с ростом разнообразия, является маркером любого кризиса сопровождающего эволюционный переход в новое состояние. Значит, процесс перемен в системе финансирования развития не просто обсуждается, а уже идет.

Нефинансовые критерии успеха. Ситуация в России.

Резкое обострение международной ситуации, политизация кредитных рейтингов, чехарда финансовых показателей после введения санкций осложнили управление эффективностью производства в России. Нам необходимо опережающими темпами развивать собственную методологию оценок фундаментальной эффективности и социально‑экологической ответственности для коррекции политически ангажированных кредитных рейтингов и рейтингов устойчивого развития (например, от Йельского университета). Собственная методология продуктивней простого ограничения работы в России зарубежных оценщиков. Пока же нефинансовые критерии используются лишь в «экспортных» проектах типа «Северного потока», Сочинской Олимпиады, объектах ЧМ‑2018. Если упустить момент, то, после нормализации международной обстановки, серьезным инструментом экономической политики Запада по отношению к России станут уже не санкции, а не явно политизированные и субъективные критерии социальной ответственности, рейтингов устойчивого развития, методик бенчмаркинга и других инструментов. Уже наблюдается игнорирование объективных преимуществ в жизнеспособности природной среды (экологического донорства) России. Российское участие в создании и развитии новых инструментов оценки успешности развития — это еще и обязанность перед партнерами по БРИКС, которые без российской научно‑методической школы не смогут защититься от политизации новых инвестиционных инструментов.

Ситуацию с оценками фундаментальных критериев успешности усугубляет запредельная (для среднего бизнеса) стоимость аудита энергоэффективности и экологической сертификации. Встал вопрос о доступных инструментах оценки эффективности реального производства, необходимых для реализации правительственных планов повышения производительности экономики. При этом, безусловно, первоочередной задачей является разработка инструментария массовой оценки энергоэффективность производства.

Казусы международных сравнений энергоэффективности

Странности в оценках энергоёмекости ВВП.

Энергетическая эффективность — это физическая величина. В школе про неё рассказывают на примерах КПД двигателей. Так вот приложение этого простого понятия к экономике и бизнесу родило массу смешных результатов. Начнем с самого общего — с энергоемкости (или энергоэффективности) производства ВВП. Лихие экономисты берут статистику ООН, делят ВВП на общее количество энергии, потребленной в каждой стране … и остолбеневают, когда самой эффективной страной оказывается Науру! Мелкая суета в виде внесения поправки на покупательную способность доллара (забытой в процедуре деления двух чисел) ничего принципиально не меняет. Ну не Науру, а Экваториальная Гвинея оказывается лучшим местом на планете по энергоэффективности производства ВВПппс на джоуль энергии.

Чувствуя, что «Что‑то неладно в Датском королевстве…», экономисты начинают упражнения на батуте. Ну, прямо басня «Мартышка и очки»: — то вычтут из ВВП добытые в стране ресурсы (лес, нефть, только что до воды руки не дошли). Это, дескать, обеднение природного капитала. То добавят затраты на образование и здравоохранение — это, мол, прирост человеческого капитала… Как будто показателей смертности, грамотности и общеизвестных культурных феноменов для этого недостаточно. То экологический след (Footprint) приплетут к оценкам. При внимательном рассмотрении методики этот след оказывается не «экологическим», а «продовольственным», т.е. показателем площади, которая способна прокормить человека. Foodprint — однако!

На самом деле все просто, не надо очки на хвост надевать. Физика (в отличие от экономики) — это наука с безусловно соблюдающимися законами. Экономисты просто не замечают энергию, на которой работает огромная часть экономики слаборазвитых или аграрных стран. Это энергия кормов сельскохозяйственных животных, да и энергия пищи человека — это тоже значимая величина, которую в ряде случаев нельзя игнорировать. В Африке и в скотоводческих странах эта энергия в разы (а в некоторых случаях в десятки раз!!!) превышает энергию сожженной в этих странах солярки, керосина, дров и прочих учтенных статистикой энергоресурсов. В том же «Датском королевстве», с большим поголовьем беконо‑ и шерстепроизводящей скотины, по этой причине не учтена почти половина (37.3%) энергии, реально использованной для производства ВВП! А все‑то думают — какая у датчан ветроэнергетика замечательная, что так снижает энергоемкость ВВП. В России эта величина около 11%, но в таких скотоводческих регионах, как Дагестан и Калмыкия, поправка на энергию кормов скота при сравнениях энергоемкости ВРП уже необходима.

Объективно сравним эффективность России, ТЭЦ Лондона и Якутска, электросетей Северного Кавказа.

Это не единственный пример, когда плохо знающие физику экономисты недосчитывают (или наоборот приписывают) к энергоэффективности не сотые и десятые доли процента и даже не единицы процента, а десятки процентов(!). За ними нужен глаз да глаз. Ну ладно, перепутают у России данные производства и потребления энергии, а эта ошибка (ошибка ли?) на 30% занижает энергоэффективность российской экономики. Но ведь и эти дополнительные 30% энергоресурсов Россия добывает не для своей экономики, а для других стран. А добывая и транспортируя нефть и газ, проделывает работу и тратит не условную, а реальную энергию. Покупатели этой нефти или даже электричества, энергетических затрат не несут (кроме затрат на печатанье зеленых бумажек). Поэтому физически корректное сравнение энергоэффективности экономик экспортеров энергии и её покупателей нуждается в аккуратном подсчете балансов энергетических вложений в продукты мирового товарного обмена.

К названным погрешностям надо добавить игнорирование разницы в потребностях на отопление, объективно существующей в России, как самой холодной стране мира. Сюда же относятся и закономерное повышение энергоемкости у больших по площади стран. Видимо сказывается увеличение средней длины транспортного плеча большинства перевозок, предназначенных для социального выравнивания условий жизни и потребления, а также коммуникации жителей. Анализ этих факторов повышения потребностей в энергии приведен в материалах Аналитического центра Правительства России. Крупной и северной стране объективно необходимо больше топлива и энергии, без поправок на эту «объективность» Сингапур всегда будет выглядеть эффективней России.

Да что Сингапур — Лондон, греющийся у Гольфстрима, как старая бабка у печки — вот образец энергоэффективных заблуждений. Минимальная амплитуда между летом и зимой (+20/‑1) не идет ни в какое сравнение с якутскими +30/‑50. Но даже при таких естественных преимуществах энергоэффективность городского хозяйства Лондона очень низка. Заблуждения, а то и недобросовестность при оценках энергоэффективности, связаны с непониманием процессов преобразования энергии из одного вида в другой.

Если оставить, пока, в стороне автотранспорт, то основным источником жизнеобеспечения города является электроэнергия. Но стоит заглянуть в коэффициенты, по которым переводят электричество в общее энергопотребление, то спотыкаешься на цифре 0,123. Это физический эквивалент перевода тыс.кВт*ч электричества в тонну условного топлива. Но ведь такого не бывает!

Чтобы получить киловатчас электричества надо сжечь топлива в три раза больше физического эквивалента, т.к. КПД теплоэлектростанций по электричеству составляет одну треть (если грубо оценивать). Вторая треть — это тепло, которое при когенерации технически возможно загнать в трубы. Вот тут и оказывается, что якутские ТЭЦ, которые 10 месяцев в году помимо электроэнергии выдают тепло на городские дома (а это вторая треть энергии, образующейся в котлах электростанций) почти в полтора раза(!) эффективней лондонской, которая сбросное тепло не использует и попросту выбрасывает в окружающую среду.

Как же так? Нам ведь все уши прожужжали о протекающих теплосетях, теряющих 10‑15% тепла. Да теряют, но эта потеря от тех 33%, которые в Лондоне или Берлине в конденсационном режиме работы ТЭЦ в атмосферу выбрасывают, т.е от общей энергии топлива это 3‑5%. Получается, что в Якутске 10 месяцев в году из второй трети 27% работают, а в Лондоне они растворяются тумане. А то, что трубы теплотрасс зимой парят (их в мерзлоту не зарывают, а ведут в коробах над землей), ну так и Королёвская «семёрка» тоже была не идеальной ракетой, но Гагарина в космос вывела первым.

Кстати, об ужасных потерях в российских сетях. Тут тоже есть простор для мифотворчества. Если заглянуть в отчетность электросетевых компаний, например, на Северном Кавказе, то встретить там цифру в 50% потерь не составит труда. Казалось бы, о какой эффективности при таких потерях можно говорить. На самом деле к технологии эти уровни потерь не имеют никакого отношения. Это энергия, за которую не могут получить оплату, т.е. не энергетические, а так называемые «коммерческие» потери. Уж в чем в чем, а в умении крутануть счетчик в обратную сторону, набросить ночью на провода токосъемник для электрокотла в коттедже и в прочих хитростях россияне действительно преуспели. Это плохо с позиций экономики и нравственности, но технический уровень сетевого хозяйства такие потери никак не характеризуют. Имеем обычные 4‑6% в крупных поселениях и 7‑10% на слабых и протяженных сельских сетях.

Сравнение энергоэффективности российских компаний. Ошибки и уловки

Как компании заставили раскрываться.

После серии примеров с казусами и ошибками при международных сравнениях энергоэффективности не так обидно разбирать примеры, почерпнутые нами из отчетности компаний российских. В России раскрытие бизнесом отчетности по показателям энергопотребления и воздействий на природную среду — это замысловатая история. Два десятилетия бизнес при поддержке бюрократии защищал конфиденциальность этой информации. Идущую по стандартной процедуре межведомственных согласований Концепцию публичной нефинансовой отчетности (подготовленную Минэкономразвития и прошедшую первое визирование в аппарате Правительства), мурыжат уже третий год и конца не видно.

Брешь в этой круговой обороне с подачи Интерфакс‑ЭРА удалось пробить Д.А.Медведеву. На его встрече с экологами в кремлевском скверике 8 июня 2011 г. я предложил раскрывать в отчетах акционерных обществ одну страничку данных, пообещав, что далее информация сама начнет работать на повышение энергоэффективности экономики. Медведев идею поддержал, но не стал оформлять её поручением, а просто поместил видеозапись разговора в свой блог. Она и сейчас там висит.

И все заработало! Всего 4 месяца спустя (4 октября 2011 г.) Федеральная служба по финансовым рынкам выпустила приказ N 11‑46/пз‑н (ныне действующий в редакции от 24.04.2012) который пунктом 8.2.3. задавал форму раскрытия в годовых отчетах ОАО «Информации об объеме использованных в отчетном году видов ресурсов». ВСЁ! Сейчас порталы раскрытия отчетности, самый крупный и быстро работающий из которых создан Интерфаксом, засыпаны десятками тысяч годовых отчетов с необходимыми для анализа данными.

Непонимание физического смысла — источник ошибок и лазейки для подтасовок.

К сожалению, в приказе ФСФР была рекомендована не совсем корректная форма таблицы показателей потребления ресурсов, допускающая и двойной счет энергии, и выпадение отдельных компонентов энергопотребления. Стал вопрос о системной оценке качества этой махины цифр, о таком анализе, чтобы у инвесторов и экологов даже в бреду не возникало сомнений в объективности полученных результатов.

Но проблемы «подкрались» из той же сферы, что и при мировых сравнениях — обнаружилась расплывчатость понимания сути устойчивого развития и неспособность сотрудников компаний и консультирующих их аудиторов из солидных консалтинговых фирм к работе с фундаментальными данными. Следствием непрофессионализма составителей отчетов и помогающих им консультантов является некорректность измерения и расчета ключевых показателей, ошибки в интерпретации результатов энергетического и экологического аудита, ничего не значащие рейтинги и реально ничего не отражающие аналитические исследования. Примеров в конкретных отчетах заводов, железных дорог или НПЗ множество. Экономисты и финансисты, простые и главные бухгалтеры, отвечающие в компаниях за оформление отчетности, но не знающие ни теплофизики, ни экологии выдают такие цифры, что хоть стой, хоть падай!

Показатель общего потребления энергии формально не вызывает особых вопросов у специалистов. Однако, когда энергопотребление складывается из нескольких компонентов, обнаруживаются трудности с пониманием сути. В силу того, что в разных технологических процессах энергия участвует в разных формах (топливо, тепло, электроэнергия, поток воды в ГЭС…), потом еще она преобразуется из одной формы в другую (топливо в тепло, поток воды в электроэнергию…), передается другим потребителям (по тепло‑, электросетям), при этом частично в этих сетях теряется — надо, хотя бы схематично, пояснить, что считается энергопотреблением конкретного предприятия и как оно определяется.

Наибольшее количество первичной энергии поглощает теплоэнергетика в виде сжигания разных видов топлива. Однако энергетический эквивалент сожженного на ТЭЦ, ГРЭС, в котельных газа или угля нельзя прямо считать энергией, потребленной этими станциями. Энергия сожженного топлива преобразуется в тепло (Гкал) и/или электроэнергию (кВт*час), которые передаются множеству потребителей. Реально на электростанциях и котельных безвозвратно истраченной (конечно потребленной) является энергия равная разнице между энергетическим эквивалентом сожженного топлива (тут) и эквивалентом тепло электроэнергии, отпущенной потребителям по электрическим проводам или трубам теплоцентралей. В этой разнице сидит и КПД котлов (турбин), и потери в пристанционных сетях, и затраты на собственные нужды станции. Суммарное энергопотребление генерирующих компаний определяется по разнице между энергосодержанием израсходованного топлива и количеством энергии, переданной во внешние электрические и тепловые сети. Это уточнение находится в соответствии с рекомендациями отраслевого приложения к стандарту GRI для компаний электроэнергетики. Когда в анкетах, поступивших от теплогенерирующих станций, указано потребление топлива и электроэнергии на собственные нужды, эти значения нельзя прибавлять к значению «топливо минус отпуск энергии потребителям», иначе произойдет двойной счет этого компонента и завышение общей оценки энергопотребления.

Одной из типичных ошибок при заполнении анкет производителями электрической и/или тепловой энергии (ТЭЦ, ГРЭС, АЭС, котельные и т.п.) является указание в качестве продукции всей произведенной энергии, в то время как полезной продукцией является лишь объем, отпущенный потребителям. Таким образом некоторые предприятия «маскируют» потери. Появившийся в анкете с текущего цикла блок «Отпуск энергии внешним потребителям, в т.ч. собственного производства», позволяет избежать двусмысленности при заполнении раздела «Выпуск продукции» у таких компаний.

Конкретные примеры: двойной счет.

Учет тепла и электроэнергии, выработанных в энергосистеме предприятия (на котельной, в собственной ТЭЦ, в системах утилизации тепла от технологических процессов), но переданных внешним потребителям, ведет к ухудшению оценок и систематическим искажениям показателей энергетической эффективности российских предприятий, охотно тиражируемых зарубежными консультантами. Для предотвращения зачета переданной внешним потребителям энергии как израсходованной в процессе производства, в анкете Интерфакс-ЭРА в разделе «Выпуск продукции» с текущего цикла добавлены показатели «Отпуск энергии внешним потребителям, в т.ч. собственного производства». В форме таблицы, рекомендованной для раскрытия информации в годовых отчетах компаний, никаких уточнений о передаче энергии не содержится. Тем не менее мы рекомендуем использовать дополнения из анкеты Интерфакс-ЭРА при публикации годовых, социальных и экологических отчетов компаний.

Именно двойной счет энергии является самым распространенным источником ошибок. Заводская котельная или ТЭЦ сожгла 1000 тонн угля (или млн.куб.м газа, поставленного нашим «национальным достоянием»). Главный бухгалтер указала их в отчетности. А потом в эту же отчетность она внесла потребленные заводом электроэнергию и тепло из этого угля (газа) полученные… и посчитала эту часть энергии два раза! Анкета Интерфакс‑ЭРА для предотвращения двойного счета тепла и электричества содержит уточнение «энергии, полученной из внешних источников», а таблица, введенная приказом ФСФР, таких уточнений не содержит. В результате ОАО Таймыргаз в своих отчетах до 2013 года не выделял потребления тепла собственной выработки, а это составляло 95% энергопотребления. Ачинский глиноземный комбинат — также не выделяет в отчетности тепло и электроэнергию, произведенные на собственной ТЭЦ. Нет выделения тепла собственной выработки и в отчете такой компании как Татнефть, самой передовой по КСО! Совет РСПП по нефинансовой отчетности, куда я вхожу, справедливо признал их отчет лучшим в специальной номинации конкурса Московской биржи.

Конкретные примеры: сырье или энергия?

Бывают ошибки (или хитрости) иного рода. Саровский завод ферросплавов с 2013 года исключил из отчета потребление кокса, формально считая его сырьем, а не топливом! Неопределенность понятий сырье‑топливо открывает простор для манипуляций оценками энергоэффективности. Подобные примеры встречаются на химических заводах и НПЗ. Например, Кемеровский АЗОТ сам не может точно сказать, где газ пошел на сырье (переработку в новые вещества), а где в процессе переработки из него образовалось технологически используемое тепло. Без технологов не разобраться, а их, в замасленных и вонючих спецовках длинноногие секретарши, близко не подпускают к порогу чистеньких кабинетов отдела по работе с инвесторами. Разночтения «сырье‑энергия» рождают и «переучет» энергопотребления. Так Пластик Сызрань ошибался «не в свою пользу», когда до 2012 года в отчетах по энергопотреблению показывал расход природного газа, который, в реальности, был сырьем для производства этилена и его преобразования в полиэтилен. Но чаще предприятия занижают энергопотребление. Саратовский НПЗ в таблице потребления энергоресурсов показывает удивительно низкое энергопотребление. Причина открывается, когда докапываешься до спрятанного глубоко и в другом месте показателя «% топлива на технологию». Другие мудрят еще круче. Хабаровский НПЗ не отражает в потреблении ресурсов затраты энергии при переработке давальческого сырья на том основании, что в договор с «давателем» заложен норматив расхода части нефти в технологическом процессе. КНПЗ Роснефть в годовой отчетности отражает тепло и электроэнергию только собственной выработки, а топливо, которое было первично израсходовано на ту собственную выработку (и которое минимум на треть больше суммы произведенного тепла и электроэнергии) — не отражает.

Конкретные примеры: учет газа в структурах Газпрома, нашего «национального достояния».

Газпром‑Ноябрьскнефтегаз указывает выработку тепла котельными, но не отражает количества израсходованного при этом газа — СВОЙ ВЕДЬ, чего его считать! С газом у газпромовцев действительно какие‑то «легкие» отношения, особенно с расходом газа при транспортировке, когда потери энергии происходят не только в виде сжигания голубого топлива, но и в виде потребления на прочие технологические нужды и при технологических потерях, масштабы которых могут сильно превосходить топливное потребление газа в газотранспортной системе. В Краснодарском крае, уже на уровне региона в целом при составлении энергобаланса был вообще феноменальный случай. В баланс включили как «энергопотребление» весь объем поставок в Турцию по «Голубому потоку». Ошибку нашли, но эксперты чуть не поседели.

Конкретные примеры: отчитались за чужое энергопотребление.

Компания Славнефть‑Мегионнефтегаз до 2013 года показывала в отчетности тепло и электроэнергию, суммируя их потребление вместе с энергопотреблением предприятий, которым она оказывала операторские услуги, что приводило к громадному завышению показателя энергоемкости своего производства. Аналогично ошибался и СтавропольКрайгаз. В отчете они верно показали потребление автомобильного топлива только краевой конторы, а вот потребление природного газа суммировали по всем 30 дочерним районным компаниям. ОрскНефтеоргсинтез до 2012 года выделял покупное тепло отдельной строкой… а потом перестал. Видимо, сменился специалист в бухгалтерии или по иной причине эта важная деталь выпала из поля зрения составителей отчета, снижая показатели энергоэффективности. КалугаРемпутьмаш в годовом отчете показал весь потребленный природный газ и только в присланной Интерфакс‑ЭРА анкете уточнил, что 50% этой энергии у них ушло внешним потребителям (жилому поселку и социальным объектам) в виде поставок тепла.

Конкретные примеры: ошибки в контуре отчетности.

У ВСМПО в Верхней Салде был весьма показательный пример. Долгие годы они вырабатывали тепло на своей ТЭЦ, правильно показывая в отчетности параметры потребления топлива и тепла. Недавно компания продала (или иным способом вывела за контур отчетности) эту ТЭЦ. Может быть, в экономической части отчета про эту сделку и было написано, но никаких комментариев к энергопотреблению сделано не было, а показатели перестали согласовываться с данными предыдущих лет. Разобраться, когда было собственное тепло, и почему оно стало покупным, удалось только по показателям потребления воды, используемой на предприятии в качестве теплоносителя.

Кстати, ВСМПО‑АВИСМА в годовых отчетах выделяет энергопотребление своих ключевых подразделений (ВСМПО в Свердловской области, АВИСМА в Пермском крае). А вот такая аккуратная в прочих деталях отчетности компания, как Северсталь, не публикует данных энергопотребления даже такого ключевого актива, как Череповецкий металлургический комбинат, хотя до 2012 года присылали в Интерфакс‑ЭРА аккуратный Эксель файл с отдельными анкетами на 30 своих подразделений.

Конкретные примеры: лингвистические ошибки (польза≠потери).

Особая тема — это оценка энергии, потребляемой в процессе передачи тепла или электричества по сетям. Прямое сжигание топлива у электросетевых компаний часто ограничено лишь автомобильным бензином или дизельным топливом. Для сетевых компаний и предприятий именно сетевые потери составляют основную часть их общего энергопотребления. Именно поэтому в тех случаях, когда в анкетах сетевые компании ограничивались данными о потреблении электричества и/или тепла на собственные нужды и не указывали потери в сетях, мы были вынуждены рассчитывать и прибавлять к этим данным оценку потерь по статистическим данным соответствующего региона.

Среди причин занижения показателей энергопотребления сетевиков есть и «лингвистическая». Таблица, рекомендованная приказом ФСФР для годовых отчетов, оперирует термином «использование», лингвистическую основу которого образует слово «польза». Это ведет к разночтению при учете бесПОЛЕЗНЫХ «потерь». Поэтому в анкете Интерфакс‑ЭРА соответствующие показатели именуются как «Расход энергии…» и для однозначности понимания содержат уточнение в скобках «сети — потери в сетях».

Конкретные примеры: размерность и просто невнимательность.

О случаях ошибок в размерностях (тонны‑литры, тысячи‑миллионы) и говорить как‑то неудобно. Но столько этих случаев обнаружено Интерфакс‑ЭРА программными средствами проверки данных…! Причем такие ошибки слепо копируются из отчета в отчет по нескольку лет. Нижнекамскшина в 2013 году вместо Гкал, указали тыс. Гкал. СУЭКовские предприятия в Красноярском крае разок перепутали в отчете размерность тепла (Гкал) и тонны условного топлива — и несколько лет эту путаницу тиражировали. Часто бывают опечатки и потеря одной цифры в длинном числе. Так мы долго и тупо смотрели на цифры потребления дизельного топлива Енисейским речным пароходством за 2012 год, пока не просчитали цену (получилось, что лишь 4 рубля за литр), и уже по стоимости солярки в сравнении с 2011 и 2013 годами определили примерный объем её потребления в 2012 году.

Конкретные примеры: опечатка Росстата.

Совсем уж феноменальный пример — это опечатка Росстата, допущенная в таблице коэффициентов для пересчета разных видов топлива в тут по угольному эквиваленту. В Методологических положениях, утвержденных постановлением Госкомстата России от 23 июня 1999 года N 46, в коэффициенте для искусственного доменного газа при издании была пропущена единичка после запятой (вместо 0.143 напечатали 0.43). Опечатку не замечали более 15 лет и многократно воспроизводили, в т.ч. в Интернете. Эта опечатка повышала оценки энергопотребления при использовании этого достаточно редкого энергоносителя более чем в два раза. Мы её обнаружили, когда с технологами разбирались в энергетическом балансе Магнитогорского металлургического комбината.

Коэффициенты пересчета в условное топливо по угольному эквиваленту
  Вид топлива Единицы измерения Коэффициенты
1. Уголь каменный тонн 0,768*
2. Уголь бурый тонн 0,467 *
3. Сланцы горючие тонн 0,3
4. Торф топливный тонн 0,34
5. Дрова для отопления куб. м (плотн.) 0,266
6. Нефть, включая газовый конденсат тонн 1,43
7. Газ горючий природный (естественный) тыс. куб. м 1,154
8. Кокс металлургический тонн 0,99
9. Брикеты угольные тонн 0,605
10. Брикеты и п/брикеты торфяные тонн 0,6
11. Мазут топочный тонн 1,37
12. Мазут флотский тонн 1,43
13. Топливо печное бытовое тонн 1,45
14. Керосин для технических целей тонн 1,47
15. Керосин осветительный тонн 1,47
16. Газ горючий искусственный коксовый тыс. куб. м 0,57
17. Газ нефтеперерабатывающих предприятий сухой тыс. куб. м 1,5
18. Газ сжиженный тыс. куб. м 1,57
19. Топливо дизельное тонн 1,45
20. Топливо моторное тонн 1,43
21. Бензин автомобильный тонн 1,49
22. Бензин авиационный тонн 1,49
23. Топливо для реактивных двигателей тонн 1,47
24. Нефтебитум тонн 1,35
25. Газ горючий искусственный доменный тыс. куб. м 0,143
26. Электроэнергия тыс. кВт.ч 0,3445
27. Теплоэнергия Гкал 0,1486
28. Гидроэнергия тыс. кВт.ч 0,3445
29. Атомная энергия тыс. кВт.ч 0,3445
* Коэффициенты пересчета угля имеют тенденцию ежегодно изменяться в связи со структурными изменениями добычи угля по маркам.

Конкретные примеры: «водохоронилища» и к.п.д. ГЭС.

Еще более неожиданным даже для специалистов энергетиков является корректная оценка реального энергопотребления на ГЭС. Принято считать, что на гидроэлектростанциях затраты энергии ничтожно малы… ну прямо эдакий «экологически чистый» вечный двигатель. Это методологическое заблуждение. Затраты энергии на ГЭС огромны и это энергия подпертой плотиной воды. Энергия подпора является полным аналогом энергии топлива, сжигаемого на теплоэлектростанции. Запасенная в водохранилищах или деривационных срезках русла рек энергия преобразуется в электричество, но не вся... Как тепловая или электрическая сеть теряет часть энергии, так и часть энергии потока воды теряется при прохождении через турбины или в холостых сбросах.

Полная энергия потока воды определяется по среднегодовой величине расхода реки (куб. в секунду) и напорному уровню (высоте плотины или перепаду высот в деривационных срезках русла). В электрические провода попадает лишь часть этой энергии. Отношение среднегодовой выработки электричества к энергии подпёртой плотиной воды дает КПД гидроэлектростанции. Даже в самых эффективных каньонных ГЭС в электричество преобразуется только 75 85% энергии потока воды, а 15 25% теряется. Волжская ГЭС работает с фундаментальным КПД 54%, Жигулевская — 45%, Рыбинская — 35%. Каскад Верхневолжских ГЭС теряет более 70% энергии потока воды, накопленной в созданных для Угличской и Рыбинской ГЭС водохранилищах. Сравните со средними потерями в теплотрассах, и станет понятна разница, т.е. фундаментальная неэффективность таких якобы «передовых» технических комплексов как ГЭС. Эта фундаментальная — физически обусловленная неэффективность ГЭС проявляется в массе экологических последствий, возникающих на зарегулированных реках.

Заканчивая методический комментарий по оценке ГЭС надо подчеркнуть, что высокие места ОАО РусГидро в рейтингах Интерфакс‑ЭРА не отражают истинную эффективность ГЭС, основных реальных активов этой компании. Это лишь следствие наличия в составе РусГидро трёх очень крупных энергосбытовых компаний, «эффективность» которых завышена несоразмерно роли этого бизнеса в реальной экономике.

Учет энергопотребления на технологический процесс — советская лазейка для зарубежного оборудования.

В ряде случаев на предприятиях при публикации данных об энергопотреблении учитывают не всю израсходованную предприятием энергию, а лишь ту её часть, которая непосредственно используется в основном технологическом процессе. Такой подход является наследием советской системы учета расхода энергии на производство отдельных видов продукции (стали, чугуна, цемента, целлюлозы… ). Искусственное выделение технологического процесса из всего хозяйственного комплекса предприятия (с его отоплением, освещением, складской и транспортной инфраструктурой) не просто осложняет учет, но и методологически ошибочно. Тепловой к.п.д котлов — под 99%, но все зависит от конфигурации его монтаже в систему энергообеспечения предприятия. А зарубежные поставщики активно пользуются формальными показателями эффективности технологического процесса. Главное продать, а дальше «трава не расти» и все проблемы достаются заводу — как этот котел смонтировать на вечной мерзлоте, в конкретных стенах 1934 года постройки, при уникальных значениях минерализации циркулирующей воды… да мало ли что еще влияет на общий процесс. Поэтому в анкете Интерфакс‑ЭРА запрашивается общий расход каждого вида топлива, тепла и электроэнергии из внешних источников. Подчеркиваем, что в названиях показателей нет никаких указаний на возможность учета лишь какой‑то части этих энергоносителей.

А вода разве ресурс?

Очень «не везет» в отчетах воде. Ну, в упор ее потребление не хотят видеть и отражать в отчетности в полном объеме. Атомэнергомашевский ЗиО Подольск до 2011 года показывал в своей отчетности объемы (тыс.куб.м) только артезианской воды, хотя отмечал, что еще использует водопроводную (от водоканала) и поставки воды от соседних предприятий. Невиномысский Азот указывает только покупную воду. Западно‑Сибирский металлургический комбинат в объемах потребления воды до сих пор указывает только покупную «пожарохозяйственную» воду, не считая нужным раскрывать объемы собственного водозабора, которые приходится доставать из госдокладов по охране окружающей среды Кемеровской области. Березниковский содовый завод в годовом отчете приводит сведения только по потребленной артезианской воде, ничего не сообщая про свой водозабор из Камы. Также поступает и Белорецкий металлургический комбинат. Они в отчете отражают лишь химически очищенную воду, а основную массу воды видимо не считают ресурсом… Им бы всем в Афганистане пожить и поработать!

Есть и противоположные примеры. Бебелевский завод автонормалей записывает себе в отчет все стоки, которые он получает от города в свой коллектор. Собственный пропуск стоков они показали лишь один раз, и то в документах обоснования тарифов (это совсем иной вид раскрытия отчетности). Похожую ошибку еще 10‑12 лет назад делал новгородский АКРОН, но быстро устранил невыгодную для себя погрешность после того, как мы обратили на нее внимание.

Экономисты — учите физику и советуйтесь с экологами

Проведенный анализ нескольких тысяч(!) отчетов компаний показал, что, несмотря на энергоаудит, системы экологического менеджмента, модные зарубежные сертификаты, ISO, GRI и прочие прибамбасы, отчеты содержат множество ошибок. Неряшливость заполнения именно энерго‑ресурсных таблиц данных ведет к искажению и снижению показателей энергетической, экологической и технологической эффективности, а, в конечном итоге, к снижению внутренней и внешней конкурентоспособности. Причиной низкого качества данных, которые Интерфакс‑ЭРА перед проведением расчетов приходится тщательно верифицировать, является фронтальное незнание законов физики финансистами, юристами, аудиторами и прочими экономистами, причем как в отчитывающихся компаниях, так и среди тех, кто этот бизнес консультирует.

Учите физику господа (товарищи?) экономисты… ну и экологию, конечно.

Очень полезно помнить закон Коммонера: — «Природа «знает» лучше!»

Кстати… Посоветоваться можно и бесплатно

В предыдущие годы эколого‑энергетический проект Интерфакса опирался на организационную поддержку наиболее ответственных компаний, федеральных ведомств и губернаторов, что позволило наполнить базу данными о предприятиях всех регионов и крупных холдингов. Сейчас настало время раздать дивиденды на ранее сделанные вложения в социально‑экологическую ответственность бизнеса. Интерфакс объявляет о готовности помочь бизнесу и органам власти в организации мониторинга реальной эффективности российской экономики. Интерфакс‑ЭРА бесплатно выполнит отраслевые сравнения фундаментальной эффективности для тех предприятий, которые раскроют свои показатели. Такая же услуга предоставляется кредитующим эти предприятия банкам, администрациям регионов и федеральным министерствам, головным компаниям холдингов, которые организуют такое раскрытие своими заемщиками, участниками госзакупок или дочерними предприятиями. Все, кто в стандартном формате предоставит сведения о предприятии или группе предприятий, в течение 2‑х недель бесплатно получат справки отраслевого сравнения эффективности со средними и лучшими аналогами на российском рынке. Бесплатность этой услуги обеспечена простотой сравнения и Вашим соучастием в наполнении уникальной справочной системы об энергетической эффективности экономики России.

… но не всегда же (платные услуги)

В портфеле доступных исследований сравнение эффективности с индивидуально выбранными аналогами. Созданная Интерфакс‑ЭРА информационная система позволяет сравнивать энергетическую, технологическую и экологическую эффективность любой компании с аналогичным образом рассчитанными показателями эффективности производственной деятельности в любой стране Мира. Для характеристики фундаментальной устойчивости заемщика при определении условий его кредитования банки могут получить оценку маржинальности своих реальных или потенциальных клиентов. Оценка маржинальности производится путем сравнения фундаментальных факторов бизнеса с выручкой. Фундаментальная эффективность поможет в принятии решений при покупке бизнеса, при IPO или торговле акциями. На основании рэнкингов фундаментальной эффективности возможна вполне объективная проверка присвоенных компании рейтингов (в т.ч. западных кредитных) и итогов множества конкурсов серьезных или «не очень…». В перспективе Интерфакс готов к разработке и присвоению собственного рейтинга фундаментальной эффективности и/или достройке им кредитных рейтингов. Опыт такого сотрудничества имеется у ведущего российского рейтингового агентства Moody`s Interfax Rating Agency, присваивающего рейтинги по национальной шкале. Для ориентации биржевой торговли на акции фундаментально эффективных компаний возможно использование биржевого индекса ERAX, который отвечает антимонопольным условиям индикатора для рыночной торговли. С использованием этого или подобных инструментов Интерфакс может обеспечивать партнерскую поддержку фондов прямых инвестиций, социально‑ответственных инвестиций и других действий держателей ценных бумаг, зарабатывающих на повышении их стоимости после устранения фундаментальных причин неэффективности. Эксперты Интерфакс-ЭРА способны выполнять проверки фактов раскрытия и достоверности опубликованных фундаментальных данных, заверение (аудит) нефинансовой отчетности. Команда Интерфакс‑ЭРА выполняет заказные аналитические работы для госструктур и исследователей рынка. Нами выполнены исследования для Комитета по экологии Государственной Думы, Русского географического общества, IFC, МЧС России и других клиентов.

Интерфакс‑ЭРА работает солидно и ответственно.